Закон войны прост и жесток одновременно – или ты, или тебя... И третьего не дано в этом противостоянии жизни и смерти. Осознание этого закона пришло к снайперу рейдовой роты спецназа ВДВ Олегу Константиновичу КОЖОКОРУ в Афганистане очень быстро. На войне вообще учишься быстро, там у времени свой особый отсчет. Секунды часто спрессовываются в один выстрел, после которого один из противников уже не встает.

Уроженец Бобруйска Олег Кожокору попал «за речку» в 1987 году, пройдя спецподготовку в высокогорном и горных центрах в Узбекистане. Подготовка была серьезной. Пробежать ежедневно по горам 12 километров было так же естественно, как почистить зубы. Особое внимание уделялось психологической подготовке, ведь снайпер, увидев в прицеле противника, должен четко выполнить свою работу. Четко – это значит уничтожить одним выстрелом.

– А в Афганистане уже никакой психологической подготовки не надо, – размышляет слесарь-ремонтник цеха ПВС ЗСКГШ Олег Константинович Кожокору, – поскольку осознаешь, что ты на войне, у которой свои законы. Кроме того, ликвидируя противника, я всегда думал, что сохраню жизнь кому-то из своих товарищей.

Рейдовая рота спецназа ВДВ практически не выходила с боевых заданий: сопровождение колонн, прикрытие колонн на блоках, когда под контроль брались прилегающие высотки, зачистка кишлаков, уничтожение вражеских караванов и непосредственно снайперские операции. Подразделение было прекрасно подготовлено. Практически все бойцы являлись кандидатами в мастера спорта или мастерами. Олег Кожокору стал перед армией кандидатом в мастера спорта по биатлону.

Подразделение снайперов бросали на «боевые» по всему Афганистану. Война – это тяжелейшее испытание для любого, на грани человеческих возможностей. Отношение к смерти у каждого свое, особенное. И что там говорить, выжить хочет каждый.

– Первый месяц очень страшно, – признается мой собеседник, – а затем чувства притупляются. Побывав в боях, ты становишься обстрелянным, закаленным бойцом и боевые выходы воспринимаешь как обычную работу. Когда на войне стреляют – это как раз нормально, ты просто делаешь свою армейскую работу. Тяжелее, когда тишина, тогда испытываешь сильное внутреннее напряжение.

Снайперов, как правило, выбрасывали на «вертушках» (вертолетах) за 10-15 километров до места проведения боевой операции. Схема «отработали и ушли» действовала безотказно, как автомат Калашникова. «Вертушки» затем подбирали бойцов. Снайперов учили запоминать карту зоны боевых действий и сопоставлять ее с местностью.

– Я карту посмотрел и знаю, где мне пройти, в каком месте залечь и начать работать. Больше трех выстрелов с одной позиции обычно мы не делали, потому что противник быстро вычислял, откуда ведется огонь, и накрывал нужный сектор минометным огнем, – поясняет Олег Константинович. – Работали обычно втроем – два снайпера и пулеметчик, осуществлявший прикрытие. Он давал подтверждение на окончание работы и вызывал «вертушку».
Но бывало, что можно было пролежать сутки, да так и не дождаться своего выстрела. Терпение и хладнокровие – это вторая натура снайпера. О.К.Кожокору уверен, что не каждый стрелок, который отлично стреляет, может быть снайпером, но каждый снайпер будет отличным стрелком.

Об одной конкретной боевой операции Олег Константинович рассказал нашей газете:

– В окрестностях Асадабада активизировались духовские снайперы и, соответственно, стало погибать много наших ребят. Собрали самых опытных снайперов. В эту группу попал и я. Мы работали с ОсНазом – подразделением особого назначения, состоявшим из офицеров. Такого оружия и оптики как у них, я до того не видел. Мы за ночь подготовили места для стрельбы. Когда начало светать, я залег и начал осматривать зону обстрела. Вскоре увидел блик от вражеского оружия, и сразу же выстрелил, после чего тут же отполз, чтобы не попасть под ответный огонь, поскольку по донесениям разведки нам противостоял, в том числе и пакистанский спецназ. У каждого из нас была рация, и мне передали, чтобы я залег и не двигался. Я пролежал почти день. Начало темнеть, подошел асадабадский спецназ и мы ушли. В той операции я уничтожил по подтвержденным данным двух снайперов противника, что особенно ценится. А тот выстрел на блик я произвел ориентировочно с 600 метров. Наши офицеры с той операции привезли по 4-8 подтвержденных уничтожений врага.

О.К.Кожокору показывает фотографии своей боевой юности. На одной из них стоят три молодых бойца в одном из учебных центров снайперов Советского Союза. Олег Константинович замечает, указывая на одного из солдат:

– Это Юрка Попов, сибиряк. Он под Кабулом погиб, попав под снайперский выстрел.

После этих слов моего собеседника мы на несколько секунд замолчали, мысленно почтив память солдата, погибшего в Афганистане.

Олег Кожокору получил осколочное ранение в ногу в одном из боев, но, несмотря на это, вынес с поля боя своего командира и опять вернулся, чтобы помочь своим. А еще была контузия. Но ни в первом, ни во втором случае в госпиталь он не ложился. Пятнадцать раз Олег Константинович прошел через легендарный перевал Саланг, где проще простого было встретиться со своей смертью. И пятнадцать раз он с ней разминулся.

У него нет сомнений, что в Афганистане советские солдаты защищали южные рубежи своей огромной Родины, честно исполнив воинский долг.

Олег Константинович воевал в Афганистане год и семь месяцев. В первых числах февраля 1989 года, незадолго перед выводом войск, он тяжело заболел, и его отправили в госпиталь в Союз. Так закончилась для него война «за речкой». А через 10 лет, в 1999 году, ему была вручена медаль «За боевые заслуги». Как говорится, награда нашла своего героя. Но даже когда мой собеседник во время разговора шутил, где-то глубоко в его глазах была скрыта еле уловимая печаль по друзьям, которые не вернулись из боя, оставшись вечно молодыми.

Сейчас сын моего собеседника – Евгений Олегович – служит в должности начальника штаба батальона в 83-м отдельном инженерно-аэродромном полку в Бобруйске. И отцу с сыном всегда есть о чем поговорить, в том числе и об Афганистане.

Владимир ШЛОМАН (office@shinnik.by)
Фото автора и из архива О.КОЖОКОРУ.